Летом время течет иначе. Оно хочет в душ, потягивается с утра. По-хорошему, ему следовало бы лениво переваливаться на пляже до обеда, колеблясь между желаниями плюхнуться в воду или вкусить, наконец, прохладного пива и шашлыка ≈ но это удел далеких избранных счастливцев. Однако даже если вы летом прикованы к письменному столу, компьютеру или еще к какому-нибудь рабочему месту ≈ время склонно прохлаждаться. Только ближе к вечеру возвращается оно в колею, вновь набирает привычную скорость. Так ведь белые ночи ≈ приходится вести нагрянувших иногородних гостей к Неве и показывать им пресловутые мосты, даже забираться внутрь и смотреть на гигантские зубчатые колеса. В этом городе по ночам никто спать не собирается ≈ народ гуляет, прихлебывая пиво из горлышка, о чем свидетельствуют в том числе и процветающие повсюду магазины ╚24 часа╩. Искоса поглядывая на барышень в чем-то летнем, нехотя подумаешь и о романтическом знакомстве: долгожданное тепло обостряет уснувшие было инстинкты.
Одним словом, летом время ведет себя непорядочно. Но даже у самого беспорядочного человека, отправившего жену с детьми на дачу, жизнь подчиняется довольно строгому, хотя, возможно, и не очень приметному распорядку, состоящему далеко не только из хождения на службу. Периодически, даже и в отпуске, он вынужден есть, спать, бриться, а то и мыть посуду и, страшно сказать, стирать носки ≈ пусть бы наш бедняга проделывал все это не по часам, а ввиду наступления непреодолимой необходимости. Вот она, незамечаемая несвобода повседневности! Когда обязанность наложена извне, мы воспринимаем распорядок как насилие: вешаем на холодильник расписание. Между тем, большая часть нашего дня и без того уже аккуратно расписана. Обязанности быта вросли в нас в качестве осознанной вообще, хоть и не осознаваемой ежеминутно необходимости. Потому-то самый ценный (и дорогой) отдых ≈ освобождение от повседневных бытовых хлопот.
Способы спасения от бытового рабства общеизвестны и не отличаются разнообразием. Дача, пикники-шашлыки, какой-нибудь в поход в гости к комарам, желательно на байдарках, а то и просто бессмысленное лежание на песке или гальке, переходящее то в сон, то в пляжный волейбол (или преферанс). Взрослые почему-то стремятся вырваться из города любой ценой, хотя бы впрягшись в добровольную трудовую повинность на огороде; дети же, наоборот, мечтают побыть летом в городе ≈ им кажется, что именно летом здесь происходят самые замечательные и чудесные события, которые они, сидя у бабушки или в лагере, пропустят.
О, отдых! Временная смена всего. Отдых, расцвечивающий яркими цветами повседневный фон, ≈ тут-то, казалось бы, и начинается настоящая жизнь. Жизнь ≈ не непрерывная линия, а последовательность кадров, и ее целостность определяется лишь несменяемостью персонажа. Фон (он же быт) в настоящей жизни остается за кадром, но его невозможно устранить вовсе. Он пылью оседает на чувствах и ощущениях, лишая их свежести. Праздник ведь не бывает всегда с тобой, на то он и праздник. Вот вам проблема: вожделенное отпускное хождение на пляж и в ресторан повторяется, как навязшая в зубах мелодия, ≈ и оттого все удовольствия вакаций довольно быстро становятся такой же рутиной, как все то же прозаическое мытье посуды.
Не случайно циферблат имеет форму круга ≈ время всегда возвращается. А ежегодно повторяющиеся праздники волей-неволей обращают наше внимание на эту цикличность. Тут есть жизнеутверждающий момент: для счастья достаточно вновь научиться радости узнавания. Так дети радуются любимой сказке, когда слышат ее в сотый раз. Пусть нельзя войти два раза в реку, пусть единство персонажа иллюзорно ≈ во всякий день рождения и просто во всякий момент жизни мы другие, только самим себе кажемся одними и теми же┘ Но ≈ вот оно, долгожданное лето, скоро начнется отпуск. И мы опять предадимся, наконец, своему любимому летнему занятию. Кто где, каждый своему.
Илья УТЕХИН